Лето Майка Науменко: внутренний человек русского рока

Evguenii Matveev/Russian Look
Фото: Evguenii Matveev/Russian Look/www.globallookpress.com

Майку Науменко, культовому русскому рок-музыканту, основателю группы «Зоопарк», 18 апреля исполнилось бы ровно 70 лет. Человеку, оказавшему колоссальное влияние на весь русский рок. Он записывался, казалось, со всеми, раздавал идеи, словно бесплатные обеды. Но вместе с этим всегда стоял сам по себе. Глыбой.

Науменко многие поклонники русского рока — те, которые помнят всех, от Липницкого и Рыбина до «Урфина Джуса» — считают ключевой, наиболее знаковой фигурой в рок-движении. Больше Кинчева, Шевчука, Цоя или тех, кто сегодня ходит в статусе иноагента, хотя их песни по-прежнему остаются. Откуда такое уважение, преклонение даже, перед Науменко?

Майк был нетипичным рокером. Он родился в Ленинграде в семье настоящих интеллигентов: отец Василий Григорьевич — преподаватель вуза, мать Галина Флорентьевна — работник библиотеки. Была еще бабушка — куда без нее? Она и подарила Майку (а тогда Мише) первую гитару. Но прежде случилась инициация рок-н-роллом: «битлами», Бобом Диланом, Элвисом Пресли.

Это прозвище — Майк, оно ведь неслучайно. Науменко был тем, кто, вероятно, в большей мере, чем остальные советские рокеры, стал связующим звеном между западной рок-музыкой и отечественной. Понятно, что параллели эти, сравнения неизбежны.

Наши рокеры не только наследовали, но и подчас копировали западные аналоги. Ясное дело, со своим колоритом. Первичными всегда становились тексты.

Майк Науменко исключением не был. У него хранились тетрадки с переводами западных рок-н-рольщиков: Леннона, Маккартни, Болана, Джаггера и других. Он переводил их тексты и записывал, а после — сознательно или бессознательно — переносил в свою лирику. Связующее звено. Как Иван Тургенев в русской литературе когда-то. Английский язык Майк знал блестяще: это был единственный предмет, по которому у него стояло отлично в аттестате.

Он жил этими тетрадками, текстами, пластинками. Казалось, это то, что принесет людям мир и свободу. По-настоящему, всерьез. Он не только создавал свое, но и вдохновлял других. Записывался с Гребенщиковым*, учил Цоя.

Собственное детище Науменко — группа «Зоопарк», основанная в 1980 году. В первые же годы существования коллектива появляются знаковые пластинки: концертник Blues de Moscou и две легендарных студийных записи «Уездный город N» и «Белая полоса».

Выступление советской рок-группы «Зоопарк» во время съемок передачи «Рок-перекресток». Автор: Михаил Макаренко
Фото: Выступление советской рок-группы «Зоопарк» во время съемок передачи «Рок-перекресток». Автор: Михаил Макаренко/РИА «Новости»

Записаны эти работы так себе с точки зрения качества, хотя в справочниках вы прочитаете что-нибудь вроде «характеризуются достаточно высоким качеством звучания». Нет, простите.

Обе пластинки сделаны под самым деятельным руководством великого подвижника советского рок-н-ролла Андрея Тропилло. Для второй пластинки «Белая полоса» он даже собрал Майку музыкантов — предыдущего состава не стало (басиста и сооснователя Куликова вообще отправили в тюрьму). Обе эти работы — чистый рок-н-ролл.

И сам Майк им, безусловно, был. Чистым рок-н-роллом. Он жил им — каждой клеткой, хотя в быту подчас казался этаким сибаритом в мягких тапочках, любившим пить по утрам пиво, а в районе, где он обитал, пивных ларьков располагалось великое множество.

Группа «Зоопарк». Evguenii Matveev/Russian Look
Фото: Группа «Зоопарк». Evguenii Matveev/Russian Look/www.globallookpress.com

Однако у Науменко был свой секрет. В детстве я читал фантастический рассказ о том, как Джон Леннон надевал свои легендарные очки и смотрел на мир уже совершенно другим взглядом. Видел сокровенное.

Так вот, у Майка тоже были очки — каплеобразные. Он надевал их, выходил на сцену и творил чистое безумие. Я думаю, я уверен, что пластинка «Зоопарка» Blues de Moscou — один из лучших концертных альбомов за всю историю рок-н-ролла. Плохо записанный, плохо исполненный, но несущий великий экзистенциальный заряд.

Ему верили. Верили еще и потому, что Майк создал убедительную картину мира, где музыка означала свободу. И она действительно стала спасением для тысяч людей.

Правда, сам Майк Науменко кончил страшно. Вся его жизнь шла на излет, сломанная где-то к концу 80-х, когда умирала его страна, которой он хотел подарить драйв и свободу.

Начались проблемы со здоровьем, накопилась усталость, появились проблемы с сердцем, усилился алкоголизм. Ухудшилась моторика левой руки, на гитаре стало играть сложнее. Потом, точно контрольный выстрел, ушла жена Наталия, забравшая с собой их сына Евгения. Майк остался один в сломанной стране.

Они ведь шли вместе — Цой и Науменко, но сколько же разной оказалась их смерть, прежде всего реакция на нее. Виктор ушел в августе (15-го числа) 1990-го, Майк — через год — 27 августа 1991-го.

Виктора Цоя, погибшего в автокатастрофе, провожали всей страной. Он уходил на пике, как последний герой. Майк, как считается, споткнулся, ударился о табуретку и погиб. Страна, где творился августовский путч, рушились миллионы судеб, кипели страшные события, смерти Науменко не заметила. Пропустила мимо себя. И Майк Науменко умер, в общем-то, в тишине.

Pavel Kashaev, Павел Кашаев/Global Look Press
Фото: Pavel Kashaev, Павел Кашаев/Global Look Press/www.globallookpress.com

Его вспоминают, конечно. Не так часто, как он того заслуживает. Но те, кто не просто вспоминает, а помнит, — те преданны ему бесконечно. Майк Науменко действительно был особенный. Вечно неудовлетворенный, мечущийся, рефлексирующий — его отличали внутренняя интеллигентность, трогательность, нежность, которая вдруг переходила в драйвовый бунт.

Я бы так сказал: в Науменко был силен внутренний человек и он сам был внутренним человеком русского рок-н-ролла.

* Минюст России внес в реестр иностранных агентов музыканта Бориса Гребенщикова.

    Пока ничего не найдено

    Задизайнено в Студии Артемия Лебедева Информация о проекте