«Вас не будут убивать». Как Хрущев огорошил СССР 67 лет назад, развенчав культ личности Сталина

Культ личности Сталина развенчали ровно 67 лет назад

Фото: РИА «Новости»

Двадцать пятого февраля 1956 года первый секретарь ЦК КПСС Никита Хрущев выступил с разоблачением культа личности Сталина. Хрущев обвинил умершего три года назад руководителя СССР, которого боялись и почитали, в кровавых преступлениях против собственного народа. После этого не только в Союзе, но и в социалистических странах стало меняться практически все — от политики до культурных ценностей, ведь культ личности много лет насаждался в каждой без исключения сфере. Специалист в области политической истории, истории государственного и военного строительства Российской империи и СССР, истории Гражданской войны, кандидат исторических наук в ИАИ РГГУ Александр Крушельницкий рассказал «360», как СССР и мир встретили разгромную речь.

Далее — его слова.

Не просто клоун и предатель

Это выступление поменяло все, что называлось тогда мировым коммунистическим движением и прогрессивным человечеством. Представьте себе на секундочку, что вам на протяжении десятков лет говорят о том, что существует некий непререкаемый авторитет, — и вдруг с той же самой трибуны, с которой он вещал, человек, считающийся его преемником, заявляет, что это преступник, убийца, причем массовый, в особо извращенной форме. Добавляется масса всевозможных нелестных эпитетов. И все это не в форме привычной тогда заранее записанной и вполне культурной политической речи, а в форме импровизации, причем максимально эмоциональной — с размахиванием руками, с жестами, которые совершенно невозможно воспроизвести.

Съемка не велась, поэтому все это можно воспринять только через воспоминания очевидцев. Но вот представьте себе, что некий персонаж, от которого вы меньше всего этого ожидали, вдруг начинает поносить своего предшественника, которому клялся в верности, в уважении, которого вы считаете вторым после Бога. Вдруг все это начинает произноситься — с брызганием слюной, всевозможными уничижительными эпитетами и так далее. Шок!

Фото: РИА «Новости»

В зале (а происходило все это в зале заседания съезда, тогда еще Кремлевский дворец съездов не был построен) — узкий круг, около трех тысяч высших руководителей партии и государства. Им заявили, что не только Сталин — этот мерзавец, этот убийца, извращенец, который длительное время издевался над всеми, — должен быть предан забвению, но и его методы. Опытный партхозактив начал понимать, что перед ним на трибуне не просто клоун и предатель, а человек, который говорит им: теперь вас убивать не будут, прессовать не будут, я буду добрым хозяином, пока стою у власти.

«Не как при „папе“»

Когда оценивают речь Хрущева, часто забывают о том, что она произносилась воинствующим примитивным атеистом в окружении таких же примитивных атеистов и рассчитана была на таких же. Их разговор сводился к «вас больше не будут убивать». Когда ко власти пришел Александр I после убийства своего отца Павла I, он сказал: «При мне все будет как при бабушке». А Хрущев заявил, по сути: «При мне все будет не так, как при „папе“». Остальное уже было неважно.

Настроение изменилось. Люди, которые находились в этом зале, были выращены в условиях, когда шаг вправо — шаг влево — попытка предательства, превращение во врага народа и вождь стреляет без предупреждения. А теперь им вдруг сказали, что к ним будут относиться мягко, — мол, вы все люди и мы все здесь тоже в президиуме люди, ничто человеческое нам не чуждо, не ошибается лишь тот, кто ничего не делает, а мы с вами так много сделали, нам надо отдохнуть. От страха, от непрерывно висящего над нами дамоклова меча неожиданного возмездия. Меч убирается, и зал ощущает колоссальное облегчение. Ему уже неважно, кто находится на трибуне.

Фото: РИА «Новости»

Псевдосекрет

То была так называемая секретная речь — ее было запрещено записывать, распространять. Но чем больше секретности наворачивалось, тем яснее становилось, что обязательно утечка будет. А поскольку речь шла о нескольких тысячах очевидцев, ясно было, что шила в мешке не утаишь. Но самое главное, что никто утаивать и не собирался — надо было, чтобы по неофициальным каналам содержание речи распространилось.

Индульгенция, которая была выписана с трибуны съезда от имени взявшей в руки власть группировки Хрущева, должна была дойти до руководства так называемых коммунистических и братских рабочих партий, которые стояли во главе республик социалистического лагеря. К тому моменту популярность руководителей братских партий в этих республиках держалась только на страхе — более того, междоусобицы среди пораженных страхом руководителей поставили под вопрос само продолжение существования более или менее сплоченных политических элит этих народно-демократических республик. Вокруг Советского союза уже начинало потрескивать то, что было создано Сталиным, — то самое предполье, которое должно было защищать Советский Союз перед лицом неизбежного столкновения с империалистическими странами Запада.

Все эти самые рабочие партии, которые были поставлены искусственным образом во главе народных республик, были поражены внутри взаимным недоверием, доносительством и двойным страхом: перед своим собственным руководством и перед руководством в Кремле. И тут им тоже было сказано, что теперь такого жуткого, смертного страха не будет — будет глоток свободы. Расчет был на то, что в какой-то степени глоток свободного воздуха оздоровит не только внутреннюю ситуацию в СССР и в руководящем составе его государственно-партийного аппарата, но и в этих самых руководящих кланах народно-демократических республик социалистического лагеря.

Фото: РИА «Новости»

Все затрещало по швам

Это должно было просачиваться постепенно, посредством тогда существовавшего института закрытых или полузакрытых лекций, или докладов, или зачтения писем центральных комитетов партий. Информацию необходимо было внедрять дозированно и начиная с тех слоев населения, которые считались организованными. Сейчас это представить себе очень сложно, но тогда практика такая существовала: в СССР — с 1920-х годов, а в странах социалистического лагеря — с того момента, когда к власти пришли сталинисты, то есть где-то с 1947-1948 года.

Не надо забывать, в каких условиях это произносилось. Одновременно выступление было рассчитано и на внешнего потребителя информации — руководство международного империалистического лагеря. Тогда речь шла о том, что альтернатива продолжению сталинского внешнеполитического курса — неизбежная третья мировая война в самое ближайшее время, а к ней социалистический лагерь готов не был. И само советское руководство не хотело ядерной войны — а она должна была быть неизбежно ядерной, — понимая, что выиграть в ней невозможно, смерть будет неизбежна. И кстати, вопрос о поражении даже не стоял.

На Западе все поняли прекрасно. Кремлевское руководство отказалось от агрессивной политики Сталина — это раз. Грядут очень серьезные внутриполитические перемены внутри Советского Союза. Непременно затрещит по швам то, что называлось социалистическим лагерем. Мировое коммунистическое рабочее движение начнет постепенно и достаточно быстро, с ускорением, хиреть — это четыре. Это и произошло.

    Пока ничего не найдено

    Задизайнено в Студии Артемия Лебедева Информация о проекте